Жители деревни очень внимательны к мелочам

Наверное, если бы я переехала из маленькой типовой Бежицы в громадный многоликий Нью-Йорк, я бы за год влилась в жизнь своего нового места обитания. Но Нерусса — это не тот случай.

Там бы я обжилась, давала советы вновь приехавшим, возмущалась ростом цен, цитировала Довлатова, делала бы всё, что делают обычные годовалые ньюйорковцы. Короче, втёрлась бы в доверие к городской толпе и стала местной.

С Неруссой не так всё просто. Здесь некоторые пришельцы за двадцать лет жизни так и не становятся своими. И процесс этот на селе, можно сказать, обоюдный: ни ты — деревне, ни деревня — тебе.

Самоопределение через место рождения здесь особо подчёркивается, это — в цене. Наша уборщица Наталья вышла замуж на Неруссу из Черни. Приданое тогда несли в руках. Живёт здесь много лет. И всё же при любом удобном случае подчеркивает своё, явно более выигрышное, происхождение: «Эти нерусовцы ленивые, что черти! Я уже обегаю весь лес, все грибы найду, кого надо приведу на места, а этих с места не сдвинешь».

С Чернью этой интересно. Говорят, что деревню, носящую такое неказистое имя, кто-то из местных, вышедших в люди, решил подправить. Имеющая свое лицо Чернь была переименована в классическую среднерусскую Берёзовку. За одну, самую сухую неделю апреля в Берёзовке сгорело три дома. В сводках МЧС по всей Брянщине за эту же неделю значатся сгоревшими шесть домов. Ну, три — вы уже поняли где. Всё-таки не случайно Чернь.

Видимо, это нормально: чем глубже географически погружаешься в «карту родины», тем более ценными становятся отличительные черты самых маленьких населённых пунктов. У каждого из них свой образ. На него — то и клюют отвыкшие от камерности, ненавязчивости бытия горожане. Горожане, задавленные маршрутками и присутственными местами. Горожане, отвыкшие понимать разницу между людьми, живущими в нескольких километрах друг от друга.

Как-то познакомилась с легендарной для всей неруссовской округи личностью — Балыкой. Балыка живёт в Чухраях. Это далеко, пятнадцать километров от Неруссы. Вот у кого нет сложностей, и кто может жить везде. Балыка, в сущности, — гражданин мира. Просто в Нью-Йорк он пешком дойти не может, а так бы он и там прижился. Плюс — он Чухраи любит. Из райцентра Суземка, где Балыка делал то же, что старается делать везде, — пить алкоголь — он шёл пятый день пешком в свои Чухраи. Все детали пути не помнит, но вехи остались. У Балыки не разговор — у него речи. Его нужно конспектировать, и распространять сразу сборником афоризмов: «Проснулся в лесу, не пойму, куда идти. Пошел на голос поезда».

Дом Балыки в Чухраях стоит в трёх шагах от дома, в котором не раз ночевал поэт и философ Даниил Андреев. Видимо, Балыке что-то передалось — поэтичности в нём довольно. Правда, его в округе не очень-то жалуют — ни в Неруссе, ни в Смелиже, ни в Черни. Балыка считает: это — по идеологическим причинам. Народ, в целом терпимый к алкоголю, удивляется беспробудному, несусветному балыкинскому пьянству. Вот и тянет ходока за два-три моря на свою землю — в Чухраи. Здесь он — свой.

При множестве частных разделений есть в жителях Неруссы и окрестностей объединяющее начало — здравый смысл. «Ну как это ты не утопила котят? Радости мало, но совсем несложно же» — говорит мне соседка. Думаю, в любой из здешних деревень нашёлся бы мне помощник в этом нехитром деле. И вот присутствие жалости и отсутствие деревенского здравого смысла заставляют меня теперь пристраивать четырёх пушистых зверей.

Приметила: жители деревни очень внимательны к бытовым мелочам. Это их объединяет. В брянской высотке я здоровалась в лифте с соседом месяца три подряд, пока мы не привыкли друг к другу и не поняли, что живём на одной площадке. Здесь обо мне на третий день узнали всё: как провожу свободное время, кто ходит ко мне в гости, чем занимаюсь вечерами. И не потому, что я какая-то особенная. Нет, просто так принято. Иллюстрация к фразе «Знание — сила». Я, гуляя с доней в ранневесеннем лесу, увидала клён, из которого брали сок. Сок уже давно переливался через край отведённой ему бадьи. Жалеючи дерево, туго забила дырку в стволе мхом. Вечером пришёл сосед с лекцией на тему «Не трожь не своё». Спрашиваю, как вы, мол, вычислили, что это я? Смеётся и приводит массу доказательств! Просто была восхищена его наблюдательностью.

И вот теперь мне кажется, что люди и, вправду, здесь особые. Никогда не понять их до конца. И они, понятное дело, никак не похожи на жителей Красной Слободы, Смелижа и уж тем более далёких Чухраёв. Но вполне объяснимо, что за это время в деревне я, городская, здесь не стала даже на чуточку своей.

Екатерина Пилютина,
заместитель директора по экологическому просвещению и туризму заповедника «Брянский лес»

Фото Николая Шпиленка